Дмитрий Виконтов - Родиться в Вифлееме [СИ]
Шонт изучающе посмотрел на Стража Небес, на протянутый ему предмет, прежде чем принять ее из рук тэш’ша.
— Слово Конфедерации было услышано и рассмотрено, — тэш’ша отступил на шаг, прежде чем заговорить. — Руалата Тэш’ша не примет предложение о перемирии, не примет предложения о мире. Руалата Тэш’ша ведет войну — и будет вести — до победы. Победы, которая устранит саму возможность угрозы в будущем со стороны Конфедерации. Никакой другой исход не может быть приемлем, никакой другой исход не может быть — и не будет — рассмотрен.
Мощь, звенящая в словах Стража Небес, стала еще ощутимее. Бессильно сжимавшая кулаки Жанна не могла не задуматься: что испытывает сейчас «кот»? Гордость? Торжество? Презрение? Или лишь отрешенное спокойствие, струящееся с каждой его чертовой шерстинки?
— Однако победа и поражение могут иметь разные формы. Проявленная людьми доблесть, мужество, готовность бороться до конца, отчаянно сражаться за свою родину — завоевали уважение Руалата Тэш’ша. Завоевали уважение каждого Клана. Завоевали уважение Стражей Небес. И потому слово Стражей Небес, слово Артх’хдеа Мезуту’а Холл таково:
Конфедерация капитулирует. Все корабли, боевые базы, военные станции будут уничтожены или переданы под контроль Стражей Небес. Все верфи, все средства производства вооружений и вся военная инфраструктура будут уничтожены или переданы под контроль Стражей Небес. Все силы, используемые Конфедерацией для ведения боевых действий на поверхности планет, будут расформированы под контролем Стражей Небес. Все вооруженные силы Конфедерации и поддерживающая инфраструктура прекратят свое существование, и тем самым угроза со стороны Конфедерации для Руалата Тэш’ша будет полностью ликвидирована.
В ответ Стражи Небес гарантируют безопасность Конфедерации. Стражи Небес имеют право и обязанность самостоятельно устанавливать взаимоотношения с развивающимися мирами, не представляющими угрозы для Руалата Тэш’ша. Конфедерация будет взята под защиту Стражей Небес, Конфедерации будет возвращено все контролируемое са’джета Руалата Тэш’ша пространство. Конфедерация сохранит существующие как транспортные корабли, так и возможность создавать новые. Вмешательство Стражей Небес и Руалата Тэш’ша будет ограничено контролем соблюдения условий капитуляции; все существующие структуры Конфедерации, исключая военную, сохранят свою независимость и право самостоятельно распоряжаться будущим. В пространстве Конфедерации не будет создано военных баз или колоний Руалата Тэш’ша; доступ иных Кланов Руалата Тэш’ша в пространство Конфедерации будет требовать согласия ее лидеров.
Тэш’ша не моргая смотрел в глаза Шонту, лицо которого теперь мало отличалось от безжизненной маски, нацепленной Этвудом, когда Фарбах заставил себя произнести слова о капитуляции. Как она выглядела со стороны — Жанна не знала; что-то подсказывало ей, что не многим лучше.
— Это слово Стражей Небес. Оно не будет изменено. Оно не будет обсуждено! — бесстрастность ушла из голоса тэш’ша, сменившись жестким напором. — Есть две дороги. На одной ждет безоговорочная капитуляция, когда са’джета Руалата Тэш’ша сокрушат Конфедерацию. На второй — капитуляция на условиях, позволяющая жить и развиваться по своей воле.
Струи пара растеклись в сторону тэш’ша, безнадежно отстав от сердито выдохнутых слов.
— Вы, тэш’ша, забываете о третьем варианте, — может, ей и стоило молчать, не встревать в разговор, но эта непоколебимая, наглая уверенность «кота» была невыносима… особенно, после того, что она сегодня услышала из уст ее командора. — Мы победим, и капитулируете вы!
Взгляд тэш’ша сместился к ней.
— Вы не победите, — просто сказал Страж Небес. Без насмешки, без презрения или сарказма — так же просто, как если бы он сообщил людям, что завтра утром взойдет солнце.
Между тэш’ша и пилотами «Гетмана Хмельницкого» зажглась жирная красная точка. Рядом повис непонятный девушке знак, потом еще одна точка появился чуть выше и правее, затем еще одна, и еще, и еще… Точки вспыхивали повсюду, сверху, снизу, по бокам, между людьми, за их спинами; две точки появились у ее шеи, почти касаясь воротника сьютера. Не прошло и минуты, как они оказались в центре занявшей почти все свободное пространство схемы… или же звездной карты, сообразила Жанна. Тэш’ша шагнул к самой первой точке и с неожиданной деликатностью дотронулся сперва нее, а затем до странного символа.
— Зорас’стриа.
Объяснений не потребовалось: Жанна прекрасно знала, что означает это слово. Родной мир тэш’ша, «Родина», если перевести с чон-саа. Символ погас, и вся карта стремительно уменьшилась. Теперь, чтобы рассмотреть ее всю целиком не приходилось крутить головой, достаточно было только отойти назад на шаг-другой.
Рядом с картой начали загораться новые точки — на этот раз малахитового цвета. Их было меньше, гораздо меньше, чем красных, и, когда цвет новых точек изменился на темно-зеленый, Жанна окончательно утвердилась в своей догадке.
— Руалата Тэш’ша, — словно услышав ее мысли, «кот» указал на скопление алых точек, со стороны напоминавшее неправильную, исковерканную пирамиду с криво отсеченной вершиной. Потом повел рукой в сторону зеленого овала, примерно под 15–20 градусным углом наклоненного к несуществующей «вершине» тэш’шского государства. — Конфедерация. Масштаб соблюден.
Жанне вспомнились ее мысли, когда она смотрела на список пленных. Все на фронте знали, что Империя больше Конфедерации, как по населению, так и по освоенным мирам… но никогда раньше она не думала, что настолько больше. Карты Империи всегда относились к разряду секретных документов, не демонстрировались широкой публике… черт, они даже не демонстрировались тем, кто ежедневно рисковал головой и лил кровь в зоне конфликта! Раньше она думала, что все из-за вечной привычки безопасников и — в меньшей степени — руфовцев прятать под замок все, до чего дотянутся их загребущие руки. Теперь ей казалось, что Военный Совет не афишировал добытые сведения по самой простой и банальной причине: поддерживать моральный дух солдат и пилотов, не позволять им забивать себе голову мыслями об истинной мощи противостоящего им врага.
У нее за спиной шевельнулся Шонт; к немалому облегчению девушки «кот» перестал смотреть ей в глаза и решил поиграть в гляделки с ее напарником.
— Если Конфедерация отвергнет предложение Стражей Небес?
— Будет сокрушена. Военная угроза будет устранена. Все колонии будут уничтожены. Все корабли, верфи, средства производства, расположенные за пределами материнского мира будут уничтожены. Все население будет перемещено на материнский мир. Уровень технологий вашей расы будет понижен. Материнский мир подвергнется полной блокаде. Человечеству будет воспрещен выход к звездам.
Голос тэш’ша звучал спокойно. Сухо. Монотонно. Дыхание Жанны перехватило, когда она заставила себя поверить, что тэш’ша не шутит, не пугает, не грозит… А просто произносит приговор целой расе, так же легко и буднично, как если бы сообщал людям распорядок дел на остаток дня. Девушка не была экспертом по экономике Конфедерации, почти не интересовалась достижениями генетиков, отчаянно пытавшихся если не догнать, то хоть чуть-чуть сократить разрыв с Империей, но прекрасно понимала простую вещь: Земля не способна прокормить двадцать семь миллиардов человек. Если тэш’ша, не приведи Господи, воплотят свою угрозу в жизнь, как минимум треть из этих двадцати семи миллиардов ждет голодная смерть. А остальным предстоит прозябать в нищете, поскольку и произвести все необходимое для нормальной жизни стольких людей Земля не сможет.
Карта Конфедерации и Империи погасла. Одновременно стало темнеть, бывший ярко-белым свет от Храма становился тусклым, как поздним вечером в пасмурный день на переломе зимы; ранее четкая фигура «кота» расплывалась, вновь превращаясь в смутный темный абрис.
— То, что увидите, до сих пор не видел ни один человек, — из сумерек пришел голос Стража Небес. — Вы первые. Лидеры Конфедерации будут вторыми. Артх’хдеа Мезуту’а Холл пришел к выводу, что Конфедерация недооценивает решимость Руалата Тэш’ша, упускает из вида нюансы войны, и не поймет, что предложенные условия капитуляции — необычайно щедрый дар, равный которому не будет предложен ни одной из рас, оказавшейся на пути Руалата Тэш’ша. То, что считаете пренебрежением и гордыней, — Жанна уже не видела глаз тэш’ша, но всем телом ощутила, что эмпат пристально смотрит на нее, — есть уважение и милосердие.
Ни Жанна, ни Шонт не успели сказать в ответ ни слова. Тени ожили вокруг них, тени зыбкого сумрака, грациозно скользящие между людьми и тэш’ша, сходящиеся к центру круга, где они стояли. Потом беззвучная волна, в которую превратились тени, прошла по ним, сквозь них, ударилась о туманные стены и отразилась обратно. Жанна дважды моргнула, стряхивая с ресниц неожиданно выступившие слезы, закрыла глаза… а когда открыла, вокруг были звезды.
